wrest"Все одинаково плохие" - это голословное утверждение, не подкрепленное никакими фактами, да и не слишком осмысленное, поскольку все люди - вообще разные, и сами московские князья сильно отличались один от другого, не говоря уже о тех людях, которые московскими князьями не были.
А самое главное, это вообще не имеет отношения к вопросу, являлась ли Московия преемницей Киевской Руси. И уж во всяком случае утверждение, что Москва якобы строилась в качестве альтернативной Киеву столицы Руси - заведомо антиисторично.
Добавление от 03.03.2016 08:36:
ProfiSpielerВопрос являются ли русские и украинцы единым народом никак не может быть решен с помощью субъективного взгляда на вещи.
А историческое развитие привело объективно к тому, что украинцы, даже если и не были изначально отдельным народом, стали таковым, вначале культурно, а затем политически.
Точно так же 100 лет назад палестинцы никак не выделялись среди прочих арабов, еще 40 лет назад наши лидеры энергично отрицали существование палестинского народа, а сейчас существование такого народа, основанное на самосознании самих палестинцев, почти никто не ставит под сомнение.
И кстати, большой вопрос, были бы русские так настроены считать себя и украинцев одним народом, если бы они, русские, были в меньшинстве, а не наоборот.
Ну и наконец, ничто не мешает и одному народу создавать два или больше отдельных государств и конкурировать между собой в формах своего политического самовыражения, не вмешиваясь в дела друг друга, не отбирая друг у друга территорий и не устраивая у соседа "гражданскую" войну.
Добавление от 03.03.2016 08:43:
wrestВозвращаясь к теме неприглядного и "приглядного" поведения, приведу в качестве иллюстрации поучительный отрывок из Усова:
Скрытый текстОднажды знаменитый римский полководец Камилл осаждал неприятельский
город. В этом городе нашелся предатель - некий учитель, которому
знатные горожане доверяли воспитание и обучение своих детей. И вот, во
время одной из прогулок с детьми, этот учитель незаметно, за играми и
разговорами, вывел детей за пределы города и мало помалу привел их в
лагерь римлян. Представ перед Камиллом, он "свое преступное деяние
усугубил речью еще более преступной: что-де передав во власть римлян
этих детей, он тем самым и город отдал в их руки". Камилл побрезговал
принять столь гнусный дар. "Для порядочного человека и на войне
существуют какие-то законы", - сказал он, и приказал связать учителя и
передать детям для возвращения в город, да велел вручить им розги,
чтобы они гнали ими предателя к городу... Граждане города были поражены
поступком римского полководца и город сдался, побежденный не оружием,
но справедливостью и великодушием римлян. (Ливий. История Рима... кн.5)
А вот другая история.
"Однажды жители города, навлекшего на себя гнев Тимура, выслали для
умилостивления его детей своих. При виде этих малюток, шедших с песнями
из Корана ему навстречу, в Тимуре разыгрался дух истребления. Он
помчался на них на коне своем и приказал своей коннице следовать за
ним. Несчастные родители, стоявшие на городских стенах, были
свидетелями гибели детей своих, потоптанных татарскими конями". (Тимур.
Москва, "Гураш", 1992, с.410)
Чтобы сделать из этих рассказов правильные выводы, необходимо с самого
начала отбросить критерии нравственности или безнравственности,
жестокости или великодушия, посредством которых мы оцениваем ЛИЧНЫЕ
качества того или иного простого человека или исторического деятеля.
Дело здесь не в личных качествах и вообще не в личностях. Даже если
рассматривать поступок Тимура просто как преступление, то это, однако,
такое преступление, которое выражает не столько личные качества этого
деятеля, но ПРИНЦИП ВЛАСТИ, свойственный азиатскому обществу. Поступок
Тамерлана демонстрирует ВЛАСТЬ как неограниченное, абсолютное торжество
воли отдельного человека. Мало того, что власть в восточной империи
должна принадлежать ОДНОМУ, воля этого одного должна быть предельно
анархична, предельно свободна от всяких ограничений божеских и
человеческих. Иначе говоря, власть должна быть абсолютным ПРОИЗВОЛОМ
одного. Это абсолютная экспансия частной воли; нелепо спрашивать чем
она ограничена или может быть ограничена хотя бы в теории, нелепо
осуждать ее за тенденцию к неограниченности, она должна быть
безграничной - в этом ее природа. ("Персы... называли Тимура
ненасытным, вечно стремящимся и никогда не достигающим" (Там-же,с.410))
Естественно, что в качестве таковой эта власть может реализоваться
через абсолютное подавление свободы других. Впрочем, нельзя даже
сказать "свободы", ибо в данном случае отрицается не свобода человека,
но САМ ЧЕЛОВЕК как нечто самоценное или самодостаточное. Абсолютная
свобода одного строится и реализуется за счет абсолютного рабства всех.
Такова политическая идея восточных империй. Это определяет и ее
эволюцию. Единственно возможный способ существования империи -
непрерывное завоевание, пространственный прогресс. Причем этот прогресс
регулируется и определяется не какими-то политическими соображениями,
отношениями, вообще не политикой, но сугубо материальными
обстоятельствами. Идея проста: ВСЯ ВСЕЛЕННАЯ должна принадлежать
властителю, и реализуется она ровно настолько, насколько позволяют
внешние обстоятельства. Закон здесь, опять же прост: пока очередной
военный поход доставляет в распоряжение завоевателя больше материальных
и людских ресурсов, чем растрачивается в ходе завоевания, до тех пор
волна завоевания будет катиться все дальше и дальше, пределы империи
будут расширятся. Но как только указанное соотношение становится
обратным, расширение останавливается, начинается обратный процесс
сжатия, разрушения, коррозии империи, и либо от нее остаются жалкие
осколки, как от Золотой Орды, либо она исчезает вовсе, чуть ли не
бесследно, как это произошло с империей Тамерлана.
Столь же очевиден социально-экономический характер восточных империй -
это захват и эксплуатация данных природой или прежде кем-то созданных
материальных ресурсов. Кочевническая по своей сути экономика не меняет
своей экономической природы даже когда в ее оборот вовлекаются
богатства многих государств и народов, а суть эта проста: проедание
готового. Как только это паразитирование по понятным причинам
становится все более затруднительным и наконец невозможным, начинается
кризис, агония: частично это общество скатывается к первоначальному
убогому кочевническому быту, частично переходит к оседлому или
полуоседлому образу жизни, и этот переворот сопровождается длительными
смутами, политическими распрями и т.п.
Эти распри, впрочем, в любом случае неизбежны: поскольку все
концентрируется на одном лице, постольку со смертью этого лица вся
система власти приходит в кризис. В конечном итоге все решается тем,
насколько способны, сильны наследники "императора". Если кто-нибудь из
них достаточно силен для того, чтоб прибрать к рукам всю власть,
империя существует еще какое-то время. Но в конце концов, разделы,
дробления все равно происходят, начинаются расколы, как внутри
правящего рода, так и в обществе. Так что по истечении какого-то
времени империя перестает существовать, оставляя после себя ряд слабых,
бесконечно враждующих меж собой осколков, которые в конце концов
становятся "добычей" какой-нибудь другой "империи".
Итак, произвол, как единственная идея власти, захват, как единственно
возможная внешняя политика, экономический паразитизм в качестве
экономического базиса - таковы главные черты восточных империй. Отсюда
ближайшие следствия: бесплодность, непрочность, и так сказать,
беспочвенность. Империя возникает, разрушает, уничтожает все вокруг
себя, ибо только таким образом может осуществить себя, затем, то что не
уничтожено - "проедает" и когда этот цикл физиологического
существования заканчивается, естественно прекращается и политическое
существование империи. Роль восточных империй в истории человечества -
та же что, что роль стихийных бедствий, эпидемий и т.п. В борьбе с
этими бедствиями человечество закалялось, училось бороться и выживать.
То есть они имеют значение в истории не как положительное достижение, а
именно как препятствие к всякому положительному движению вперед, не как
дар богов, а как бич божий.
Аналогичным образом, мы не должны видеть в поведении Камилла только
великодушный поступок. В конце концов к великодушным и справедливым
поступкам были способны и восточные деспоты, тот же Тамерлан, например.
"Для порядочного человека и на войне существуют какие-то законы", - это
не просто красивая фраза. Какие же законы могут быть на войне, где
заведомо нет никакой внешней силы, которая могла бы навязать полководцу
гуманное отношение к неприятелю? НИКАКОЙ, кроме его собственного разума
и совести. Идея внутреннего самоограничения - вот что содержится в
поступке Камилла, вот что он иллюстрирует. Но это вовсе не есть
самоограничение в смысле восторженного, идеалистического прекраснодушия
- как раз подобное умонастроение было наиболее чуждо римлянам - это
самоограничение не означает отказа от распространения силы и власти
личности, но оно направляет этот прогресс в противоположную сторону -
внутрь, а не наружу, и этим сообщает ему ДРУГОЕ качество. Внутренний
рост начинает преобладать над внешней экспансией. Камиллу не нужна
внешняя победа, если ради нее требуется пожертвовать какими-то
принципами и убеждениями, т.е. неким внутренним содержанием.
вставить выделенную цитату в окно ответа